Вознесение Господне. Приводим размышления иерея Александра Дениченко

Ученики Христовы после Вознесения Господня возвратились «в Иерусалим с великой радостью. И пребывали всегда в храме, прославляя и благословляя Бога». В этом собрании всех вместе, чтобы хвалить и благословлять Бога, великая наша схожесть с ними, хотя пребывание в храме не дает нам той подлинной радости, о чем свидетельствуют и наши лица, и вся наша жизнь после того, как мы из храма исходим. Что же омрачает эту радость, почему ее нет? Потому что тем, чем ученики Христовы обладали в полноте, мы обладаем лишь крохами. Господь при расставании с учениками сказал: «Я пошлю обетование Отца Моего на вас; вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше». Он обещал: «Не оставлю вас сиротами, наоборот, даже лучше, что Я уйду туда, на небеса, потому что Я умолю Отца, и Он даст вам Утешителя, Духа Святаго, Который наставит вас на всякую правду. Он утешит вас, умягчит ваши сердца, подаст вам силу».

Этой — то силы — благодати Святаго Духа — нам и не хватает, мы очень ею скудны. А именно в стяжании Благодати Божией смысл жизни христианской. Не в стяжании имений, должностей, денег, почета, хорошего настроения, здоровья или еще чего-то, а только одной-единственной благодати Божией, которая является для человека источником совершенной радости. Когда человек наполняется Благодатию Божией, скорбь уходит из его сердца. Облагодатствованный человек всегда радуется, потому что радость от сочетания души с Богом превыше всего. Поэтому Господь называет блаженством, когда душа наконец обретает то, к чему она призвана, то есть душа, созданная Богом, возвращается возвращается к своему Творцу. Такое состояние называется еще Царством Небесным, потому что хотя человек и ходит по земле, ест обычную пищу, общается со своими родственниками и знакомыми, работает, ездит на автомобиле, но тем не менее он является небожителем, потому что небо спустилось в его сердце, которое стало обителью Пресвятой Троицы. Человек стал сосудом благости Божией и по этой благодати сочетается с Самим Всемогущим Богом.

Видит ли этот человек вокруг себя весь ужас нашей жизни? Конечно, видит. Видит ли он несовершенство окружающих его людей? Конечно, видит. Видит ли он собственные немощи, собственные грехи? Конечно, видит. Видит ли он страдания ни в чем не повинных младенцев и страдания немощных людей? Видит ли он несправедливость, которая существует в этом мире? Конечно. А как же тогда он может радоваться, если он это все видит и понимает? Но недаром Господь уподобил Царствие Небесное брачному пиру. Вот сейчас, когда мы здесь с вами собрались, где-то наверняка происходит свадьба, и наверняка на этой свадьбе собрались не одни безмозглые, бесчувственные люди. Но ощущение праздника превышает в них то, что они видят вокруг, превозмогает. Так и благодать Божия дает человеку радость, в которой все скорби и слезы человеческие превозмогаются, как в огне испаряется вода. Поэтому, мы видим, что большинство святых мучеников, которые принимали жесточайшие страдания за Христа, все равно радовались, даже и самому страданию. Испытывали они боль? Конечно, испытывали, но радость превозмогала боль.

Когда апостолы облеклись силою свыше и начали проповедовать народу израильскому, зеваки говорили: «Они пьяные, они напились сладкого вина». Человек мирской никакого источника радости, кроме вина, а теперь еще и наркотиков, просто не знает. Почему люди пьют? От желания сердца испытывать радость, пусть искусственную, пусть временную, потому что вино дает временную иллюзию радости. А почему именно в нашем народе так распространено пьянство? Да потому что издревле русский народ приобщался к радости Духа Святаго через Церковь, а когда эта радость была отнята, он стал искать суррогата. Человек, когда он голоден и не может купить хлеба, будет искать в помойке и питаться чем угодно, лишь бы голод утолить. Так же и здесь естественное инстинктивное желание радости принимает такие чудовищные, извращенные формы, как пьянство и губит душу.

Человеку, который упивается Духом Божиим, совсем не нужно пьянствовать, он никакой потребности в этом не испытывает. А тот, кто не знает Бога по существу, кто никогда не вкушал, «яко благ Господь», он и понятия об этой радости не имеет, поэтому ему нужны, конечно, суррогаты. И человек ищет всяких телесных удовольствий: поесть, попить, полежать, отдохнуть; или душевных: на что-то поглазеть, что-то почитать, бесконечно чесать свой язык и одновременно свою душу и тем услаждаться. Услаждается человек и тщеславием, и созерцанием приятных вещей, которых в мире, слава Богу, еще много. И душа собирает крохи этой радости, а хочется еще больше. Никогда человек не может удовлетвориться слушанием самой изысканной, возвышенной музыки. Человек не может удовлетвориться общением с самым замечательным, умнейшим собеседником. Человек не насыщается и телесной человеческой красотой, и книгами довольно скоро пресыщается, а хочется все нового и нового.

Почему так? Да потому что человек все-таки призван к совершенно иному блаженству, к высшему. А высшее блаженство дает только общение с Богом. Поэтому Господь хотя и призывает к покаянию, призывает к очищению от грехов, к несению своего креста, призывает к страданию: «Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие», говорит Он через апостола, — хотя Господь и призывает к терпению, и к послушанию, и к подвигу, все-таки цель Его пришествия на землю — дать совершенную радость Своим чадам, коими мы все с вами являемся. Не мучить нас Он пришел, и не судить, и не наказывать, и не обижать. Он пришел дать нам совершенную радость. И для этого в этот самый день, две тысячи с лишним лет назад, Он вознесся на небеса, чтобы послать на ту, еще маленькую Церковь Духа Святаго.

В деяниях святых апостолов евангелист Лука передает слова Спасителя: «Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил с Своей власти». Как это удивительно звучит! До сих пор люди все любопытствуют: когда же будет конец света, завтра или послезавтра? Дети наши достигнут, или внуки, или мы сами дождемся? Отвечая на эти вечные вопросы любопытствующего ума, Господь говорит конкретно и прямо: не твое дело. Это совершенно не наше дело, и о нем Господь говорит: «Вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли. Сказав сие, Он поднялся в глазах их, облако взяло Его из вида их». Для чего эта сила нужна? Для свидетельства перед всем миром, потому что человек, обладающий этой силой, благодатью Божией, является свидетелем истинности христианской веры.

Господь хочет, чтобы и мы были свидетели истины Христовой, которая заключается в том, чтобы жить иначе. А наша жизнь принципиально ничем не отличается от жизни людей, которые живут вне Христа, вне Церкви. Мы читаем правило? Ну и нормальные мусульмане пять раз в день молятся; мы только два, а они пять. Постимся? Ну и буддисты, которые вообще никакого Бога не знают тоже постятся. Мы бываем вежливыми друг с другом? К баптистам зайдите, они тоже очень вежливые. Так чем же наша жизнь отличается? Ничем. Поэтому подлинную силу христианства явить мы не можем и не можем никого к Богу обратить, не можем никому ничего объяснить.

А что же нам мешает приобщиться к этой Божественной силе? Только одно: гордость. «Бог гордым противится», а мы никак не хотим согласиться с тем, что мы люди грешные, что нам не пристало друг друга поучать, а нужно идти путем смирения, послушания, идти путем воздержания, путем несения своего креста. И путь этот не близкий. Апостолов, хотя они и были весьма к этому способны, потому что были люди кроткие, смиренные, простые, послушные, хорошие, просто замечательные люди, Господь их Сам избрал, — и то Он три года их готовил, прежде чем они смогли принять благодать Духа Святаго. Три года они с Ним ходили, и Он их учил, Он им объяснял — Он Сам. Господь был самый лучший из всех учителей на свете, всех превосходил, и то, чтобы приобщить учеников к этому великому делу восприятия благодати Божией, Ему понадобилось три года. И все равно один отпал совсем, насмерть, другой отрекся, остальные убежали — все равно явили свою человеческую немощь. Но когда они вновь и вновь просили прощения, Господь миловал их. И нас помилует, если мы будем действительно устремляться к истине, действительно будем исправляться и не будем настаивать на своем грехе. Согрешил — ну уж покайся, не ищи себе оправданий, не говори, что ты все равно прав, что с тобой плохо поступили, неправильно. Смирись, потому что неправ ты, и это надо честно, по возможности спокойно признать.

Не нравится что-то — потерпи. Вот и все, что от тебя требуется, потому что за свою жизнь ты достоин еще худшей участи. Ведь подумай, сколько греха ты сделал, сколько зла принес в эту жизнь. Подумай — и тогда не будешь уже с пеной у рта требовать себе чего-то, потому что то, что мы имеем, это есть производная нашей жизни, это мы все сами себе создали, это мы сами себе устроили, мы сами к этому шли, а теперь жнем то, что сеяли. Что же тут обижаться? У меня муж такой, у меня жена такая. Ну что, тебя силком, что ли, тащили, на аркане? Ведь сам? Сам — и надо теперь нести свой крест. И дети такие — это же твои дети, это же твое зеркало.

Не надо осуждать, не надо переделывать мир, кого-то спасать. Не надо, это безумие — все переделывать. Надо собственное сердце устроить. Вот это смысл и цель человеческой жизни, вот это есть христианство. Господь говорит: «Се стою у двери и стучу». Куда он стучит? Он стучит в сердце человека, и нужно сердце отворить, нужно слова Божии почувствовать, почувствовать их правду, их красоту, почувствовать эту настоящую, подлинную ткань Божественного слова. Мы вполне это можем, мы тоже существа словесные. Нас Господь создал такими, что мы вполне можем усвоить это. И Он именно к нам снизошел, чтобы нас возвысить до Своей высоты.

Поэтому Господь с телом человеческим, с нашим с вами телом, с нашей плотью вознесся на небеса. Мы все клеточки одного и того же организма, который есть человечество. Отец наш Адам, мы все его дети, и нашу плоть с вами, каждого из нас, Господь ныне возносит на небеса. Своей плотью, вознесенной на небеса, Он готов питать нас. Для чего? Чтобы мы и свою плоть, и свою душу, и свой дух обожили. Надо всю жизнь обожить, и причем не формально, с помощью каких-то приемов, а нужно принять слово Божие. Хотя слово это как меч и принять его, казалось бы, очень трудно, но надо с чего-то начать — и будет движение. Обязательно должно быть движение, потому что, если остаться на том, чтобы пред едой читать «Отче наш», этого мало. Это, конечно, очень хорошее дело — благодарить Бога за то, что Он дал нам пищу, потому что всю пищу выращивает Он. Это очень хорошее дело, и правильное, и нужное, но этого все-таки мало, для шестилетнего ребенка и то маловато. Для четырех-пяти лет нормально, а для взрослого человека это мало.

Я, говорит, хожу в церковь. Хорошее дело в церковь ходить, но сюда и кошка забегает. А ведь нужно, чтобы в нас все время что-то менялось. Вот это постоянное изменение и есть то покаяние, с которого начинается всякая духовная жизнь, то есть начитается привлечение в сердце человека Духа Святаго. Духовная жизнь — это жизнь Духа Святаго в сердце человека. Пусть в микроскопических проявлениях, но это уже есть подлинно духовная жизнь. Из всех полутора миллионов поступков, которые мы совершаем вдень, хотя бы два пусть будут духовные, то есть источником их будет не наше желание, не наша похоть, не наше какое-то мнимое представление, а источником будет слово Божие, властно присутствующее в нашей жизни. И от этого поступок будет духовный.

И надо постепенно количество этих поступков увеличивать, увеличивать, увеличивать. Причем поступок заключается не всегда в том, чтобы обязательно что-то сделать, иногда надо и от чего-то удержаться. Есть некий соблазн, хочется, душа просит — а вот возьми и удержись, и это будет поступок духовный. И чем больше будет таких поступков, тем мы будем ближе к Богу, ближе к той духовной радости, ради которой Господь пришел на землю и вознесся на небеса. Аминь.